«Американха». Чимаманда Нгози Адичи
Нигерия. Ифемелу и Обинзе заканчивают школу. Они влюблены друг в друга и строят совместные планы, не слишком обращая внимание на военную диктатуру в их стране «второго мира». Дерзкая и амбициозная Ифемелу уедет покорять Америку. Через сложности, моменты счастья и горести она освоится там, добьется успеха, начав вести блог о жизни иммигрантки в США. Но в один прекрасный день решит изменить все… Обинзе собирался последовать за любимой, но обстоятельства не позволили. Прожив некоторое время нелегалом в Лондоне, он вернулся на родину, стал там состоятельным и уважаемым.
Любовная линия — всего лишь веревочка, на которую Адичи мастерски нанизывает множество проблем. Каково быть африканцем в Америке? Можно ли не потерять себя, вкусив другой жизни? Стать своим среди чужих? Оказавшись в США или в Лондоне, пройдя через трудности, добившись успеха, есть ли шанс вернуться домой и начать все сначала? Вопросы эти не повиснут в воздухе, Адичи ответит на все.
Сама Чимаманда Адичи принадлежит к народу игбо (как, кстати, и ее героиня Ифемелу), она человек двух культур — живет в Соединенных Штатах и в Нигерии. О своей родине она говорит: «Про Африку давно пишут, и давно на неё клевещут, издавна странно смотрят на неё; как я полагаю, чтобы противостоять этому, мне нужно быть информативной. Моя задача заключается в том, чтобы быть правдивой. Люблю Нигерию, но хочу смотреть на неё трезво. Она настолько далека от совершенства. Но мы не можем выбирать, где родиться».
Колоритный и не аполитичный, но в тоже время нежный роман Адичи — это сказка со счастливым концом, если речь о человеческих отношениях и возможности не потерять себя. И жесткая правда с менее оптимистичными выводами о расовой дискриминации и возможности найти себе достойно место за пределами родины.
«Свои». Сергей Шаргунов
Откровенный, местами наивный, местами щемящий, а иногда и вовсе смешной сборник малой прозы Сергея Шаргунова. «Дико устроена память. Что-то кажется мелким и неважным, а ты всё равно возвращаешься к этому драгоценно мерцающему сору», — начинает свой рассказ «Террор памяти» автор. Ясно же, что и из какого сора растет, как в прозе писательской, так и в прозе жизни.
Шаргунов перед читателем как на ладони. Он знакомит со своими известными предками, открыто рассказывает об отношениях с отцом, трогательно и не таясь вспоминает первую встречу с со своей будущей супругой Анастасией Толстой, нежно и с душой пишет о сыне. И все это перемежает коротенькими и не очень, забавными и не только, моментами прошлого из которых и складывается жизнь. От фантастических приключений и семейных тайн до кружки эля с Энгельсом и наглого депутата и робкой северокорейской официантки.
Вот такая вот возможность для читателя приоткрыть дверь в кабинет депутата Госдумы и заглянуть в душу писателя, если хотите.
«Дед». Михаил Боков
Москвич Андрей Ганин — глава группы «копателей», шастающих по новгородским лесам в поисках артефактов Великой Отечественной войны. В отличие от большинства этих парней, у Ганина отчаянное желание найти своего деда, погибшего на фронте. К тому же он обладает каким-то чутьем «слышать» землю и находить сокрытое в ней. Его мучают сны, в которых к нему приходят души солдат, чьи останки он не захоронил, иногда он видит, что происходило на этой земле 70 лет назад, а порой то ли взаправду, то ли в бреду ему встречается то дед, то поп. Однажды его команда натыкается на танк. Именно в этом месте роман начинает на время буксовать, но это преодолимо.
Русский лес — мир сказочный: в нем сходят с ума гаджеты, встречаются лешие, крадутся драконы, через болото здесь можно попасть в другой год и даже в наши дни иванам-дуракам здесь место найдется. В этой мужской злой прозе, пропитанной запахом гари и мха и с привкусом крови, Боков открывает мир субкультуры «черных копателей» — людей, которые нелегально ищут в русских лесах «остатки» Великой Отечественной войны, чтобы разграбить и нажиться на прошлом.
Но этот мир — лишь канва. Роман — возможность поговорить о памяти, о том, как прошлое аукается в будущем. Да что уж там — о добре и зле (да-да, условный сказочный лес здесь не просто так), которые не всегда однозначны. Об ангелах хранителях, которые ходят у нас за спиной, верим мы в них или нет. О мужской слабости, которая, зачастую лишь в книгах и раскрывается
«Витающие в облаках». Кейт Аткинсон
Нора — мать, а Эффи — дочь. В огромном полуразрушенном доме своих предков они рассказывают друг другу истории. Нора целует жаб, собирает крапиву на суп и говорит о чем угодно кроме того, о чем Эффи хочет услышать, а именно — кто же ее отец. Эффи рассказывает о своем приятеле Бобе.
В целом пытаться пересказать сюжет нового романа Аткинсон — дело неблагодарное. В эту озорную прозу можно либо моментально включиться и влюбиться, либо после пятидесяти страниц отбросить, запутавшись окончательно и бесповоротно.
Построенный на многочисленных аллюзиях на известные произведения (одних примечаний тут почти на 40 страниц) он вовлекает читателя в литературную игру, где много остроумных шуток и иронии, но важен момент узнавания. Если же прозрения не происходит, читатель остается в проигрыше.
Оставить комментарий